Испытание натуры трудно, однако приятно, полезно, свято. Чем больше таинства ее разум постигает, чем далее рачение наше в оной простирается, тем обильнее собирает плоды для потребностей житейских.

Истинный химик должен быть теоретиком и практиком, должен быть также и философом.

Итак, напрасно многие думают, что все, как видим, сначала творцом создано, будто не токмо горы, долы и воды, но и разные роды минералов произошли вместе со всем светом и потому-де не надобно исследовать причин, для чего они внутренними свойствами и положением мест разнятся. Таковые рассуждения весьма вредны приращению наук, следовательно, и натуральному знанию шара земного, а особливо искусству рудного дела, хотя умникам и легко быть философами, выучась наизусть три слова: «Бог так сотворил» — и сие дая в ответ вместо всех причин.

Итак, что предкам нашим казалось невразумительно, то нам ныне стало приятно и полезно.

Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с богом, французским — с друзьями, немецким — с неприятельми, италиянским — с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языков.

Красота, великолепие, сила и богатство российского языка явствует довольно из книг, в прошлые веки писанных, когда еще не токмо никаких правил для сочинений наши предки не знали, но и о том едва ли думали, что оные есть или могут быть.

Кто малого не может, тому и, большее невозможно.

Кто хочет говорить красно, тому надлежит сперва говорить чисто и иметь довольство пристойных и избранных речений к изображению своих мыслей.

Ленивый человек в бесчестном покое сходен с неподвижною болотною водою, которая кроме смраду и презренных гадин, ничего не производит.

Любовь сильна, как молния, но без грому проницает, и самые сильные ее удары приятны.

Малый человек и на горе мал; исполин и в яме велик.

Наука есть вождь к познанию правды, просвещению разума, упокоению народов…

Наука есть ясное познание истины, просвещение разума, непорочное увеселение жизни, похвала юности, старости подпора, строительница градов, полков, крепость успеха в несчастий, в счастии украшение, везде верный и неотлучный спутник.

Науки благороднейшими человеческими упражнениями справедливо почитаются и не терпят порабощения.

Не такой требуется математик, который только в трудных выкладках искусен, но который, в изобретениях и в доказательствах привыкнув к математической строгости, в натуре сокровенную правду точным и непоползновенным порядком вывесть умеет.

Неверно рассуждает математик, если хочет циркулем измерить Божью волю, но не прав и богослов, если он думает, что на Псалтирье можно научиться астрономии или химии.

Нет сомнения, что науки наукам много весьма взаимно способствуют, физика химии, физике математика, нравоучительная наука и история стихотворству, однако же не каждая каждой.

Нет такого невежды, который не мог бы задать больше вопросов, чем может их разрешить самый знающий человек.

Неусыпный труд все препятствия преодолевает.

Ни полков, ни городов надежно укрепить, ни кораблей построить и безопасно пустить в море, не употребляя математики, ни оружия, ни огнедышащих махин, ни лекарств поврежденным в сражении воинам без физики приготовить, ни законов, ни судов правости, ни честности нравов без учения философии и красноречия ввести, и, словом, ни во время войны государству надлежащего защищения, ни во время мира украшения без вспоможения наук приобрести невозможно.

Общая грамматика есть философское понятие всего человеческого слова, а особливо какова российская грамматика, есть знание, как говорить и писать чисто российским языком по лучшему, рассудительному его употреблению.

Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мнений, рожденных только воображением.

Одно спасенье мне — не ожидать спасенья.

Ошибки замечать не много стоит: дать нечто лучшее — вот что приличествует достойному человеку.

По благороднейшем даровании, которым человек прочих животных превосходит, то есть правителе наших действий — разуме, первейшее есть слово, данное ему для сообщения с другими своих мыслей.

Повелитель многих языков, язык российский, не токмо обширностию мест, где он господствует, но и собственным своим пространством и довольствием велик перед всеми в Европе.

Почетнее признать правильные чужие положения, чем поддерживать свои ложные.

Правда и вера — две сестры родные, дщери одного всевышнего родителя…